Глава Музея космоса в Хантсвилле Дебора Барнхарт дала интервью infoabad.com

Глава Музея космоса в Хантсвилле Дебора Барнхарт дала интервью infoabad.com

Доктор Дебора Барнхарт (Dr. Deborah Barnhart) — главный исполнительный директор Музея космоса и ракетной техники в Хантсвилле (Space and Rocket Center in Huntsville), штат Алабама. Этот музей, управляемый правительством Алабамы, демонстрирует ракеты, достижения и артефакты космической программы США и является крупнейшим космическим музеем в мире.

Доктор Барнхарт прибыла в Туркменистан в рамках программы, связанной с празднованием 50-летия американской лунной миссии и полета Аполлона-11. Она провела презентации и лекции для посетителей Информационно-ресурсного центра Посольства США в Туркменистане, встреченные с большим интересом.

Доктор Барнхарт — женщина с необыкновенной судьбой. Родившись в семье инженера, работавшего на космическую программу США, она с детства оказалась вовлечена в «космические связи». Ее карьера делала неожиданные повороты, но в конце концов она «приземлилась» в Хантсвилле, где начиналась ее трудовая деятельность. Именно в Хантсвилле она окончила Университет Алабамы и была сотрудником Музея космонавтики до 27 лет.

В 27 лет Дебора решила резко поменять свою судьбу и вступила в ряды Военно-морского флота США, рассчитывая работать на берегу со спутниковой связью. Однако, после того как она окончила офицерскую школу одной из лучших среди 500 курсантов, ей была дана возможность стать одной из первых десяти женщин, когда-либо допущенных к службе на военно-морском судне США. Дебора Барнхарт стала седьмой женщиной, которой было поручено «сражаться и управлять» кораблем ВМС США.

Дебора Барнхарт командовала судами, испытывала подводные лодки, космическую связь и противоракетные системы в течение 26 лет своей военной карьеры. Когда она вышла в отставку, она вернулась в Музей космоса и ракетной техники в Хантсвилле и возглавила Космический лагерь и Космическую академию при музее. Затем несколько лет Дебора Барнхарт проработала в частном бизнесе, занимаясь спутниками и спутниковой связью.

С 2011 года Дебора Барнхарт стала главой Музея космоса и ракетной техники. Музей переживал не лучшие времена, имея задолженность в 1 миллион долларов. Под управлением Деборы Барнхарт его финансовое положение нормализовалось, начала расти посещаемость.

За свою долгую и успешную карьеру Дебора Барнхарт получила много наград, включая Медаль НАСА «За выдающуюся общественную службу»которая дается за выдающиеся достижения, существенно поспособствовавшие выполнению миссии НАСА.

Доктор Барнхарт любезно согласилась ответить на вопросы сайта infoabad.com. Мы побеседовали в небольшой кухне-столовой ИРЦ, так как центр был просто переполнен посетителями и другого места не осталось.

— Не могли бы Вы побольше рассказали о своей дороге к космонавтике, что достаточно необычно для женщины в любой стране мира?

— Мне очень повезло, что у меня была возможность поработать в космонавтике и оборонной отрасли. Мой отец был одним из инженеров в программе «Апполон» и работал с доктором Вернером фон Брауном в городе Хантсвил, Алабама. Я выросла под звуки испытаний двигателя для ракет. И это вдохновило меня продолжить свой путь в этой области. Я, конечно, хотела бы слетать в космос, но я также была очарована технологиями, которые были задействованы в космической программе.

Когда я начала работать в частном секторе, у меня была возможность работать в фирме, которая производила скафандры. Я начала интересоваться системами жизнеобеспечения — кислород, вода, система утилизации отходов. В то время мы тесно сотрудничали с русскими компаниями, занимавшимися тем же самым. Мы работали со «Звездой», «Наукой», и другими, потому что они были единственными, кто ещё занимался подобными системами в то время. Позже я работала в другой компании, которая занималась авионикой на космическом Шаттле и других космических аппаратах. Я заинтересовалась электроникой, навигацией и управлением космическими аппаратами. Я училась, работала, потом опять училась. Последний университет я закончила в 48 лет.

— Вы учились и работали на таких специальностях, где, видимо, подавляющее большинство составляли мужчины. Не было ли к вам предвзятого отношения?

— Я была одной из первых женщин, служивших на военно-морском корабле. И служба на корабле, где команда состоит из 1000 мужчин и 5 женщин, приучила меня не обращать на это внимания. И, кроме того, скажу по секрету: всё, что мужчина может сделать, женщина сделает лучше.(Смеется)

— А как Вы начали работать в музее?

— Ну, я вышла в отставку. На целых несколько недель! Когда у музея Центра для посетителей НАСА в Хантсвилле возникли финансовые проблемы, они попросили меня помочь им, ведь у меня были за плечами годы работы в данной области, космические эксперименты… Я согласилась. И главная причина этого была в том, что этот центр является местом, где существует Космический лагерь, куда приезжает множество молодых людей со всего мира и получают вдохновение, чтобы пройти обучение в таких областях, как научные технологии, инженерия и так далее. Это была очень важная работа.

— Если речь зашла о важности науки, мне бы хотелось спросить: какое место занимает космонавтика в современном мире? Является ли она своего рода цивилизационным двигателем, который определяет прогресс в различных сферах?

— Я думаю, что в космонавтике есть несколько важных моментов. Космос — един для всей планеты. То есть условия на планете в разных местах разные, в космосе же всё едино. И мне кажется, что космос — это то, что сближает людей. Космос — это один из основных способов сделать людей ближе друг к другу, позволить им работать бок о бок без примешивания политики или экономики, так как они объединены одной целью — покинуть планету, и сделать это можно только объединив усилия. Примером тому может послужить совместная космическая станция, постройка которой осуществлялась странами, находившимися в разгаре холодной войны. И кстати, технологии помогающие покинуть планету, могут помочь тем, кто останется. Это очистка воды, производства пищи, переработка отходов. Это те технологии, которые мы все можем использовать, чтобы спасти нашу планету.

— На создание космических технологий и исследование космоса тратятся огромные средства, и, в связи с этим, в современном мире существуют две полярные точки зрения. Одни считают, что это оправданные траты, другие же думают, что эти деньги можно было бы потратить с большей пользой, например для борьбы с голодом или болезнями. А что по этому поводу думаете Вы?

— Я думаю, что у тех людей, которые считают, что космические исследования не нужны, нужно отобрать спутниковое телевидение и сотовые телефоны! А потом спросить: по-прежнему ли они против космических исследований? А ведь это лишь две технологии из тысяч, появившихся вследствие космической программы.

— Хочется задать вот такой вопрос. Празднуется 50 лет миссии «Апполон 11». Как известно, существуем немало сторонников теории заговора, считающих, что никакой высадки американских астронавтов на Луне на самом деле не было. Что на это может ответить специалист космических технологий? Например спрашивают, как астронавты туда долетели, не имея твёрдого топлива? Или: как астронавты вернулись, если на Луне не было станции для пуска ракеты?

— Ну, насчёт того, была ли на самом деле высадка человека на Луне — у нас есть телескопы, достаточно мощные, чтобы разглядеть на поверхности Луны рюкзаки, которые оставили побывавшие там астронавты, а также ровер — средство передвижения. Это, на мой взгляд, достаточно веские доказательства того, что мы побывали на Луне. Что же касается того, как они туда добрались, то за этим стоит целая плеяда гениальных учёных, результатом многолетней работы которых стала эта миссия. И благодаря им космический аппарат, оснащённый двигателем с мощностью тяги 7.5 миллионов фунтов смог, разогнавшись и совершив несколько витков вокруг Земли, получить достаточную скорость, чтобы вылететь как из пращи в направлении спутника Земли.

А как астронавты смогли покинуть Луну — так это благодаря моему самому любимому экспонату в музее, лунному модулю. Огромная ракета, 100 метров длиной, почти полностью заполненная топливом, оставалась на орбите Луны, в то время как эта маленькая отделяемая капсула, крепившаяся к самому кончику огромной ракеты, сначала совершила посадку, а затем вернулась и снова состыковалась с ракетой благодаря миниатюрному двигателю, и затем, благодаря топливу в ракете, они смогли вернуться на Землю. Я люблю этот экспонат, потому что эта маленькая деталь стала причиной огромного прорыва в космической эре.

В новой ракете, которую мы разрабатываем, будет использоваться не только жидкое топливо, но и твёрдое. Это будет почти такая же система заправки жидким топливом, но в центре будет твёрдое топливо. Одного жидкого топлива уже недостаточно. И я хочу добавить, что сейчас мы столкнулись с необходимостью разработать новый вид топлива. Поэтому сейчас мы изучаем возможность использования в двигателях ионного ускорения, которое позволит лететь очень-очень долго, но очень медленно. Ещё изучается возможность использования термоядерной энергии. Также перспективной является солнечная энергия.

— Я брала интервью у российского космонавта, приезжавшего по линии российского посольства, и он мне рассказывал, что, когда он находился на орбите, он совершенно явственно ощущал, что они находятся под наблюдением каких-то высших существ. Как будто они рыбки в аквариуме, которых кто-то изучает. Рассказывают ли что-нибудь подобное американские астронавты? Ощущали ли они какое нибудь присутствие того, что мы могли бы назвать высшим разумом?

— То, что я обычно слышу, это как астронавты, в первый раз отправляясь в космос, сначала ищут свой родной город, когда пролетают над ним, на следующем витке они ищут свою страну, далее свой континент, и затем они видят всю Землю. И понимают, что все геополитические границы исчезают. Видимо, это похоже то, что происходит, когда ты отправляешься в новое для себя место, как, например, это произошло со мной, когда я приехала в Туркменистан. Я это называю «разбить скорлупу». Ты начинаешь оперировать понятиями на более высоком уровне понимания. Прибыв сюда, я узнала очень много, встретилась с большим количеством молодых талантливых людей, работающих в американском ресурсном центре. Мне кажется, что это помогает разуму открыться новым возможностям. Может подобное и произошло с тем российским космонавтом.

С другой стороны, мы находим много индикаторов других видов жизни, не обязательно похожих на ту, что мы знаем. Сейчас нам известны диатомеи (группа водорослей, отличающаяся наличием у клеток своеобразного «панциря», состоящего из диоксида кремния — прим. ред.), которые мы находим в замёрзших остатках метеоритов. Кроме того, нам известно о наличии воды на некоторых планетах. Например, мы хотим организовать повторную высадку на Луну в районе Южного полюса, так как мы уверены, что там есть вода. Также нам известно о наличии воды в полярном регионе Марса. В 200 миллиардах галактик, я уверена, есть какая либо форма жизни.

— А как насчёт останков инопланетян, фотографии которых регулярно циркулируют в сети? Например, Розуэллский инцидент с предполагаемым крушением НЛО и находкой тел его пилотов?

— Я не знаю, не знаю, я ничего не знаю! (Смеется) Всё возможно. Лично я их не видела. На нашей планете столько неразгаданных чудес. Меня, например, очень интересуют древние рисунки на плато Наска. На мой взгляд, это наиболее интересный указатель на то, что, возможно, нашу планету посещали пришельцы. Другие люди спекулируют по поводу того, кто построил египетские пирамиды, но мне кажется что рисунки Наска более интересны. А что Вы считаете по этому поводу?

— Если это культовые сооружения, то они видны только с высоты птичьего полёта. Может быть древние индейские цивилизации имели какие-то аппараты типа воздушных шаров или дельтапланов, что позволяло им подниматься на высоту нескольких сот метров и парить там. Иначе придётся предположить, что это и в самом деле дело рук пришельцев. Мы ведь фактически очень мало знаем о древних цивилизациях… Быть может на Земле уже сменилось несколько достаточно технически развитых цивилизаций, следов которых не сохранилось. А мы всего лишь очередная цивилизация, и что будет с нами непонятно.

— Если мы не начнём заботиться о нашей планете то да, неизвестно к чему всё это приведёт.

— Хочется задать такой философский вопрос. Что Вы думаете о познаваемости нашего мира? Не являемся ли мы некими золотыми рыбками в аквариуме, которые могут познавать только свой замкнутый мир, но уже не могут адекватно познать ничего за его пределами?

— Я думаю, что есть ещё много того, что мы можем познать. Каждый новый зонд который мы отправляем за пределы галактики, телескоп Хаббл, миссии на Марс, на Солнце. Нам предстоит ещё много, что узнать. И я уверена, что именно космос представляет нам огромную область для исследований. Возможно, космический зонд Пионер, который покинул пределы галактики, пришлёт нам какую нибудь информацию. Но, возможно, всё, что мы знаем и познаем, это просто капля воды, вытекшая из глаза какого-нибудь существа в другой галактике или другом измерении. Кто знает. Для того, чтобы найти ответы на те глобальные вопросы, которые Вы задавали, нам всем нужно работать сообща, поодиночке мы не сможем найти ответы.

— Теперь хочется перейти к более личным вопросам. Чем Вы любите заниматься, какие у Вас хобби?

— Я думаю, что главный мой интерес в жизни — это делать то, что я делала на этой неделе в Туркменистане. Помогать молодёжи вдохновляться, получать вдохновение от них. Та работа, которую я наблюдала в этом центре с туркменскими детьми и взрослыми, была потрясающей. Они бросали вызов их мышлению. Например, обсуждался вопрос как нам создать жизнь на другой планете, как нам её поддерживать. И в течение часа примерно 75 молодых людей придумывали способы получения энергии, обеспечении водой, жилищем, передвижения на другой планете, выдвигали идеи. Вот главная страсть моей жизни — вдохновлять молодёжь думать шире, работать вместе и стараться сделать наш мир лучше. Кроме того я люблю ездить на лошадях. И я была так счастлива, просто в восторге, увидеть ахалтекинцев. Ещё я люблю плавать. Может я и правда рыбка в аквариуме. (Смеется)

— А что насчёт Вашей семьи. Они работают в той же сфере что и Вы или выбрали другое поприще?

— У меня два сына. Один работает в космической индустрии. А второй сын — бухгалтер. Но мы его всё равно любим. (Смеется)

— И в конце наш традиционный вопрос. Если бы у Вас была волшебная палочка и всего одно желание, что бы Вы загадали?

— Сложный вопрос. Я думаю, я бы пожелала, чтобы люди испытывали счастье от совместной работы, ведь можно было бы столько всего делать если бы мы отложили в сторону свои разногласия, и просто бы получали удовольствие от совместной работы. И один из способов этого достичь — путешествовать, как например мой приезд в Туркменистан. Каждый раз, когда я куда-либо ездила, будь то во время службы в военно-морском флоте, или во время работы в музее, куда бы я не приезжала, я влюблялась в народ, который там живёт. Ни разу, вернувшись домой, я не говорила: «Ох, мне не понравились люди в той стране.» И я думаю, что открываться для людей из других мест — это способ воплотить моё желание в реальность.

— Спасибо Вам за такое интересное интервью и успехов в Вашей миссии!

Жанна ПОВЕЛИЦЫНА,

фото Романа ПОВЕЛИЦЫНА

4.68K
Нет комментариев. Ваш будет первым!